Европейская реформа права интеллектуальной собственности

После общего обзора подготовленных Европейской комиссией изменений в регулировании цифровой сферы, посмотрим, какие новации предлагаются в отношении авторского и смежного права. Они преимущественно изложены в пакете документов, опубликованных Еврокомиссией 14 сентября 2016 г. С ним были связаны многие надежды и опасения. Эксперты и простые пользователи с тревогой вчитывались в тексты, раньше времени просочившиеся в интернет, гадая, знаменуют ли они реальную реформу или создают ее видимость, ищет ли европейский законодатель реальный баланс интересов участников или вновь укрепляет позиции правообладателей.

Предварительный план действий был намечен еще в Сообщении Еврокомиссии от 09 декабря 2015 г. «По направлению к современному, более европейскому авторскому праву» («Towards a modern, more European copyright framework»). Он состоит из 4 основных шагов.

Читать дальше…Европейская реформа права интеллектуальной собственности

Изменения в антипиратском законе 2015

С 1 мая 2015 года начали действовать поправки в так называемый антипиратский закон (закон о борьбе с пиратством, обзор предыдущей версии см. здесь). Теперь он будет применяться к обращению в интернете любых (кроме фотографий и произведений, полученных способами, аналогичными фотографии) объектов авторских и смежных прав (их перечень установлен ст. 1259 и ст. 1304 Гражданского кодекса).

Принятие антипиратского закона наглядно демонстрирует манипулятивный механизм, известный в юриспруденции как эффект «скользкого пути» (slippery slope): первоначальный закон во избежание острой критики принимается в узком виде («чтобы не повредить пользователям») под предлогом защиты самых затратных объектов (фильмов), а новая версия громогласно обосновывается «несправедливостью» прежнего закона («почему это одни правообладатели получили преимущество, а остальные страдают без защиты»). В итоге, на весь интернет набрасывается правовая сеть, изначально неумело сплетенная для особых случаев.

Читать дальше…Изменения в антипиратском законе 2015

Обзор судебной практики по интеллектуальным правам (2014, часть 1)

Все обзоры

Сегодняшний обзор посвящен работе нового Суда по интеллектуальным правам (далее – СИП) во второй половине 2013 – начале 2014 года. Постараемся понять, насколько с его появлением изменится подход к разрешению интеллектуальных споров в цифровой сфере. Пока картина противоречива. Из приведенных материалов станет понятно, что специализированный суд по некоторым вопросам уже показал более глубокое понимание проблемы и умение принимать взвешенные решения по нестандартным спорам (как, например, в прецедентном деле о расширительном толковании смежного права на онлайновую базу данных в п. 7 обзора). Одновременно, к сожалению, продемонстрировал он и верность складывающимся негативным тенденциям. Например, отдавая явное предпочтение интересам владельцев товарных знаков при размещении сходных обозначений в интернете. Будем надеяться, что со временем судьи СИП придут к пониманию всей важности своей роли в формировании сбалансированной судебной практики в условиях, когда общество ждет от интеллектуального права серьезного преобразования.

 1. Возможности владельца доменного имени по-прежнему ограничены.

(Постановление Суда по интеллектуальным правам от 02.10.2013 №С01-70/2013 по делу №А40-111177/2012).

Появление специализированного Суда по интеллектуальным правам давало определенную надежду, что некоторые споры станут рассматриваться иначе. С учетом интересов пользователей, а не только крупного бизнеса. Речь идет о противопоставлении прав на товарный знак и доменное имя. Похоже, надеждам оправдаться не суждено. Изучение новых решений показало, что СИП пока не побуждает суды проявлять большую внимательность и гибкость. Так что владельцам доменных имен по-прежнему следует помнить об уязвимости своих притязаний.

Например, в рассматриваемом деле СИП подтвердил следующие неутешительные выводы. «Сам факт размещения в доменном имени обозначения, сходного до степени смешения с принадлежащим истцу товарным знаком, уже свидетельствует о нарушении исключительных прав истца, противоречит требованиям ст. 10 bis Парижской конвенции, согласно которой актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий частным обычаям в промышленных и торговых делах». СИП нисколько не смущает тот факт, что доменное имя может использоваться в некоммерческих целях, так что говорить о конкуренции и торговых делах не всегда логично. Суд даже отказывает физическому лицу в возможности ссылаться на наличие у него некоммерческих интересов: «Довод заявителя жалобы о том, что использование физическим лицом доменного имени, совпадающим с зарегистрированным товарным знаком юридического лица в образовательных, или любых иных, не связанных с коммерческой деятельностью целях не может нарушать исключительное право юридического лица на использование товарного знака, судом не принимается, поскольку противоречит действующему законодательству.

Довод (ответчика) о том, что он при помощи спорного доменного имени реализовал свое конституционное право на свободное распространение информации о древнегреческой богине победы, судом во внимание также не принимается».

Читать дальше…Обзор судебной практики по интеллектуальным правам (2014, часть 1)

Суд Евросоюза о метапоиске в онлайновых базах данных

Европейское законодательство, в отличие от российского, предоставляет базам данных более широкую правовую охрану (имеются в виду нетворческие базы, охраняемые особым, смежным правом). Право sui generis, предусмотренное главой 3 Директивы 96/9/ЕС Европейского Парламента и Совета от 11 марта 1996 года «О правовой охране баз данных», наделяет изготовителя базы данных полномочием разрешать извлечение и/или последующее использование ее материалов. Как следует из объединения союзов «и/или», право распространяется в равной мере на оба действия, осуществляемые как совместно, так и по отдельности. В российском законодательстве был выбран иной подход. Пункт 2 ст. 1334 ГК РФ уполномочивает правообладателя «извлекать из базы данных материалы и осуществлять их последующее использование». Единственный союз показывает, что исключительное право защищает только от полного цикла использования базы данных. Если же третье лицо совершает лишь одно из действий, изготовитель базы данных ему возразить не вправе. Отражает ли подобный узкий подход действительные намерения законодателя, сказать сложно. Разработчики части 4 ГК отмечают, в комментарии под редакцией П.В. Крашенинникова, что они имели в виду европейский вариант. Вскоре прояснить ситуацию должен будет Суд по интеллектуальным правам РФ, рассматривающий дело о правах на базу данных в социальной сети. В нем доводы сторон, в частности, касаются пределов исключительного права по ст. 1334 ГК. Ранее в этом споре суды первых двух инстанций поддержали узкое толкование: на совершение любого одного действия согласия правообладателя не требуется. Конечно, такой подход невыгоден для изготовителей баз данных. Несложно представить ситуацию (особенно в цифровой сфере), когда даже ограниченное использование базы данных третьим лицом причинит вред ее разработчику: например, если третье лицо перехватывает управление страницей (аккаунтом), на которой размещена электронная база данных, не перезаписывая ее на другой носитель, наносит на экземпляры базы данных вводящую в заблуждение маркировку или регулярно заимствует материалы из чужой онлайновой базы, отображая их на своем сайте. Последний случай как раз не так давно разбирался Судом ЕС. Он признал сервис метапоиска по сторонним базам данных конкурентным паразитическим продуктом, нарушающим право sui generis изготовителей соответствующих баз данных. Его выводы весьма показательны для лучшего понимания права на нетворческие базы данных.

19.12.2013 года Суд ЕС вынес решение по делу Innoweb v Wegener (С-202/12). Суть спора состояла в следующем.

Читать дальше…Суд Евросоюза о метапоиске в онлайновых базах данных

Правовые проблемы сборов за частное копирование (налог на личное пользование).

Одной из наиболее острых тем в дискуссиях о судьбе авторского права остается вопрос о сохранения системы принудительных сборов за частное копирование (private copying levies). Впервые сборы появились в европейском законодательстве в 1966 году. С тех пор они остаются распространенным инструментом защиты интересов правообладателей, применяемым в большинстве стран Европы. Но в последние годы их правомерность поставлена под серьезное сомнение.

Сборы за частное копирование включаются в стоимость товара и выплачиваются коммерческими организациями при производстве, импорте или продаже чистых носителей и устройств для записи, которые могут быть использованы для копирования охраняемых авторским и смежным правом результатов творческой деятельности. Такие сборы представляют собой форму компенсации, удерживаемую с конечных пользователей носителей и устройств в пользу правообладателей в связи с потерей последними лицензионного вознаграждения вследствие невозможности его администрировать при домашнем копировании охраняемых произведений.

Эффективность подобного инструмента не оспаривается, но с развитием технологий и с изменением общественных отношений под вопрос была поставлена допустимость применения инструмента принудительных сборов в цифровой сфере. Как заметил профессор права Daniel J. Gervais: «Поскольку стало доступным индивидуальное управление правами, в сохранении системы обязательных сборов нет ни необходимости, ни правовых оснований». Действительно, современные технологии (такие как DRM) предоставили правообладателям дополнительные возможности обеспечивать свои интересы. В то же время сфера применения обязательных сборов не только не остается прежней, но все более расширяется, охватывая все новые виды частного пользования. В результате, растет количество примеров явного ущемления интересов частных пользователей. Так что некоторые уже ведут речь о злоупотреблении правами со стороны владельцев интеллектуальных прав.

Сегодня все отчетливее звучат призывы пересмотреть или полностью ликвидировать этот правовой механизм. Хотя, надо признать, надежных инструментов его замещения пока не предложено. Как известно, правовая роль технических средств защиты весьма несовершенна. Они сами порождают ряд сложных правовых коллизий. В октябре 2010 года Суд Евросоюза в известном деле «Padawan» (C-467/08) указал на недопустимость взимания сборов за частное копирование с оборудования и носителей, особенно цифровых, которые фактически не будут использоваться для частного копирования. Тем самым назревшая потребность реформирования системы компенсаций получила поддержку на самом высоком уровне.

В 2011 году правительство Нидерландов предложило отменить систему сборов за частное копирование, но столкнулось с суровой критикой как со стороны некоторых политических партий, так и представителей Евросоюза. Основной довод противников отмены – прежде чем ограничивать право авторов на получение вознаграждения необходимо разработать действенные альтернативные способы его сбора, более подходящие для цифровой сферы. Руководство Испании было более единодушно, и с 1 января 2012 года сборы за частное копирование в этой стране были отменены. В Греции взимание таких сборов запрещено уже достаточно давно. А Великобритания подтвердила свое нежелание вводить такие сборы вообще.

Особняком стоят правительства Португалии и России, стремящиеся вскочить в последний вагон уходящего поезда и спешно вводящие у себя системы обязательных сборов в их первоначальном, не реформированном виде.

В этой статье мы хотим более подробно рассмотреть опыт Евросоюза, в котором необходимость реформирования института обязательных компенсаций осознается достаточно давно. Стоит отметить, что сложность данного вопроса пока еще затрудняет странам ЕС совершение конкретных практических шагов. Тем не менее, собранные ими данные вполне стоит принять к сведению. Они помогут более четко осознать, какие проблемы мы создаем введением неоднозначного правового механизма, и в каком направлении смотрит будущее законодательство.

Читать дальше…Правовые проблемы сборов за частное копирование (налог на личное пользование).

Директива ЕС от 25 октября 2012 года 2012/28/EU об определенных случаях разрешенного использования сиротских произведений

25 октября 2012 года Евросоюз утвердил Директиву 2012/28/EU об определенных случаях разрешенного использования сиротских произведений (Directive 2012/28/EU of the European Parliament and of the Council of 25 October 2012 on certain permitted uses of orphan works), проект которой был предложен Европейской Комиссией в прошлом году. Директива вступила в силу с 28 октября 2012 года; изменения в национальное законодательство государств-членов Евросоюза должны быть внесены не позднее 29 октября 2014 года.

Сиротские произведения (обладатели прав на которые не установлены или не обнаружены), как и иные творческие работы, имеют важное культурное и образовательное значение. Точное количество таких произведений подсчитать невозможно, но, в любом случае, оно достаточно велико. Возможность использовать их в общественных интересах крайне необходима, но без согласия правообладателей почти любое использование будет незаконным.

Попытки решить проблему сиротских произведений предпринимаются в самых разных направлениях. В отдельных государствах (например, в Великобритании, США) разрабатываются законопроекты, посвященные регулированию использования таких произведений. Запущены и частные проекты (как самый яркий пример — Google Books Search), направленные на поиски возможностей в ныне существующем законодательстве, особенно в сфере изъятий и ограничений авторского права, таких как доктрины fair use или fair dealing. Еще одним важным вкладом в решение указанной проблемы стала рассматриваемая Директива, авторский перевод которой приведен далее.

Читать дальше…Директива ЕС от 25 октября 2012 года 2012/28/EU об определенных случаях разрешенного использования сиротских произведений

Соглашение о Транстихоокеанском Сотрудничестве (Trans-Pacific Partnership Agreement)

Продолжая тему многосторонних международных соглашений, посвященных интеллектуальному праву, обратимся еще к одному из них — проекту Соглашения о Транстихоокеанском Сотрудничестве. TransPacific Partnership Agreement (далее — TPPA, проект TPPA, Проект) – многостороннее соглашение о свободной торговле, с марта 2010 г. обсуждаемое 9 странами: Австралия, Бруней Даруссалам, Вьетнам, Малайзия, Новая Зеландия, Перу, Сингапур, США, Чили. О возможном присоединении к соглашению заявили Канада, Мексика и Япония. TPPA стоит в одном ряду с такими торговыми соглашениями, как Соглашение  ТРИПС ВТО и ACTA, но на сегодняшний день является, пожалуй, наименее известным и самым недооцененным из них.

Сходство этого проекта с Торговым соглашением о противодействии контрафакции (ACTA) состоит в абсолютной секретности переговоров при обсуждении его условий. В то же время различий между ними гораздо больше. Первое имеет нейтральный характер — TPPA регулирует гораздо больший круг вопросов, связанных не только с правовой охраной интеллектуальных прав, но и с сельским хозяйством, телекоммуникациями, финансовыми услугами, таможенным сотрудничеством и тарифами, взаимными инвестициями и т.д. Еще два отличия явно негативны. Уровень секретности при обсуждении TPPA гораздо выше (в Интернет просочились лишь несколько предложений отдельных стран по формулированию тех или иных разделов соглашения, но его предварительного полного текста никто из непосвященных не видел). Тогда как из ставших известными отрывков Проекта очевиден его уникальный по строгости регулирования характер. В свое время соглашение ACTA из-за своей жесткости вызвало массовые протесты в Европе и США. Активное сопротивление его принятию вынудило некоторых участников переговоров отказаться от их продолжения. TPPA во многих отношениях идет гораздо дальше, чем ACTA, предусматривая положения, явно ущемляющие фундаментальные права и свободы человека. Но, в силу меньшей известности и максимальной закрытости этого Проекта, он практически не обсуждается широкой общественностью. Видимо, на это и рассчитывают разработчики TPPA. Хотя для понимания тенденций развития интернет-права и интеллектуального права изучение Проекта абсолютно необходимо. Чтобы устранить этот пробел, рассмотрим основные пункты предложений США относительно раздела об интеллектуальной собственности, которые стали доступны в прошлом году. Конечно, это далеко не окончательный текст соглашения. Некоторые участвующие страны предложили свои варианты положений об интеллектуальном праве. Но все-таки выбор стоит остановить именно на предложениях США. Во-первых, потому что их горячо поддерживает Австралия и ряд других участников, что увеличивает шансы включения многих пунктов в окончательный текст. Во-вторых, изучение позиции США многое расскажет о тенденциях в сфере торговых соглашений, что особенно полезно ввиду недавнего вступления России в ВТО.

Читать дальше…Соглашение о Транстихоокеанском Сотрудничестве (Trans-Pacific Partnership Agreement)

Обзор судебной практики по интеллектуальным правам (2012, часть 3)

Все обзоры

Период со времени последнего обзора судебной практики по интеллектуальным правам в Интернете ознаменовался серьезным наступлением на правовые возможности пользователей доменных имен со стороны владельцев иных средств индивидуализации. И это при том, что в правовой науке зарубежных стран все явственнее осознается особая роль доменных имен в индивидуализации участников гражданского оборота в цифровой сфере (причем не только доменных имен, но и ряда иных средств сетевой идентификации). То есть их владельцы вполне могут претендовать на предоставление им каких-то самостоятельных прав, а не на все большее ограничение возможностей. Также стоит отметить появление любопытного дела о незаконном использовании товарного знака в качестве ключевых слов в рекламной системе. Эта категория споров весьма распространена в иностранной судебной практике. И уже более-менее отчетливо кристаллизуются основные подходы к их решению. Подробнее об этом смотрите далее.

1. О порядке признания недобросовестной конкуренцией действий по регистрации доменного имени. (Постановление ФАС Московского округа от 8 августа 2012 г. по делу №А40-4514/11-12-38).

Это дело интересно наглядным отражением противоречивой сущности доменного имени в современном российском праве. С одной стороны, согласно законодательству, оно не признается объектом интеллектуальных прав и, в частности, средством индивидуализации. С другой стороны, как указано в постановлении, «полное совпадение доменного имени с товарным знаком… является препятствием (истцу) использовать свои товарные знаки в доменном имени в российском сегменте сети Интернет». «Освоение Интернет пространства, в том числе российского, представляет очевидный коммерческий интерес для истца, как известной в мире компании и ее продукции». То есть, по мнению суда, известное лицо имеет приоритет на его узнавание в сети Интернет через посредство доменного имени. И этот приоритет столь силен, что позволяет владельцу прав на товарный знак перехватывать права на тождественное его обозначению доменное имя даже при отсутствии явной конкуренции со стороны владельца доменного имени. Иными словами, доменное имя в сети Интернет признается особого рода обозначением, связанным с идентификацией в коммерческой деятельности самого предпринимателя и его продукции и влияющим, тем самым, на продвижение продукции. В этой ситуации вполне можно говорить о том, что доменное имя в гражданском обороте вобрало в себя ряд функций, свойственных традиционным средствам индивидуализации.

Читать дальше…Обзор судебной практики по интеллектуальным правам (2012, часть 3)

Изменения в интеллектуальном праве России после присоединения к ВТО

С 22 августа 2012 года Российская Федерация стала членом Всемирной Торговой Организации. Как известно, это событие повлечет для России необходимость выполнить целый ряд специальных обязательств. Произойдут ли в связи со вступлением в ВТО какие-то изменения в российском интеллектуальном праве? Необходимо ли вносить правки в действующее законодательство и, в частности, в четвертую часть Гражданского кодекса РФ? Отразится ли присоединение к ВТО на интересах обычных пользователей охраняемых результатов интеллектуальной деятельности? Сейчас эти вопросы волнуют очень многих. В настоящей статье представлен обзор основных обязательств, которые Российская Федерация приняла на себя в сфере права интеллектуальной собственности, став членом ВТО.

С 22 августа Россия обязана выполнять Соглашение о ВТО. Одним из приложений к нему (№1С) является Соглашение ТРИПС, посвященное вопросам интеллектуальной собственности. Его положения также становятся обязательными для соблюдения.

Кроме того, 16 декабря 2011 года был подписан Протокол о присоединении РФ к Марракешскому соглашению об учреждении ВТО (далее – Протокол). Этот документ, вместе с приложениями к нему, зафиксировал целый ряд особых обязательств РФ в связи со вступлением в ВТО. 22 августа 2012 года он вступил в силу. С этого момента Протокол приобрел для РФ статус международного договора, и должен будет исполняться.

Далее, в ходе проведения предварительных переговоров с членами ВТО был подготовлен Доклад рабочей группы по присоединению РФ к ВТО от 16-17 ноября 2011 года (далее — Доклад). Он хотя и стал официальным документом ВТО, но не является приложением к Протоколу, отражающему обязательства РФ. Тем не менее, в соответствии с п. 2 Протокола, Россия подтвердила свою готовность выполнить обязательства, перечисленные в пункте 1450 Доклада. Из них 19 пунктов напрямую касаются интеллектуальных прав: 1208, 1218, 1224, 1226, 1232, 1253, 1260, 1271, 1277, 1294, 1295, 1303, 1312, 1325, 1331, 1338, 1339, 1350, 1353.

Помня про длительный срок присоединения России к ВТО, надо отметить, что современное российское интеллектуальное право уже, в основном, приведено в соответствие с Соглашением ТРИПС. Поэтому положения Доклада либо содержат замечания некоторых членов рабочей группы относительно использованных нашим законодателем формулировок нормативных актов, либо указывают на те оставшиеся несоответствия, которые необходимо устранить.

Соответственно, положения Доклада в целом, и, в особенности, указанных 19 пунктов, могут служить своеобразной оценкой нынешнего состояния интеллектуального права России со стороны международного торгового сообщества. Также они дают общее представление о ближайшем направлении его развития.

При этом не стоит забывать главное: изложенные в Докладе оценки и задачи модернизации интеллектуального права основаны, прежде всего, на интересах международной торговли, и не преследуют цели привести его в соответствие с существующими потребностями информационного общества. Поэтому рассмотренные далее положения будут касаться именно некоторых узких моментов слияния интеллектуального права и интересов торговых агентов, но, к сожалению, далеко не всех задач, поставленных перед правом новыми общественными отношениями, особенно в цифровой сфере.

В настоящем обзоре используется авторский перевод некоторых положений Доклада в тех случаях, когда он более точно передает смысл оригинала документа, выполненного на английском языке.

Читать дальше…Изменения в интеллектуальном праве России после присоединения к ВТО

Проект Директивы ЕС о коллективном управлении авторскими и смежными правами и мульти-территориальном лицензировании прав на музыкальные произведения в целях онлайнового использования на внутреннем рынке

Недавно Европейская Комиссия представила проект новой Директивы (DIRECTIVE OF THE EUROPEAN PARLIAMENT AND OF THE COUNCIL on collective management of copyright and related rights and multi-territorial licensing of rights in musical works for online uses in the internal market; ее авторский перевод приведен далее), посвященной ряду важных вопросов интернет-права.

Многие эксперты ранее неоднократно отмечали, что облегчение оборота цифрового контента во многом зависит от создания онлайновых баз данных таких объектов и прав на них. Доступность этой информации всем заинтересованным лицам, а также легкость получения лицензий, в том числе международных, приведут к серьезному росту оборота цифровых объектов в сети Интернет. Это будет выгодно с экономической, культурной, образовательной и иных точек зрения.

Безусловно, такой амбициозный проект трудно реализовать в одночасье, особенно в глобальном масштабе. Поэтому рассматриваемый проект можно назвать важным шагом в избранном направлении. Хотя, конечно, и он не всеми воспринимается с однозначной поддержкой. Прежде всего из-за того, что попытки выработать единообразные, усредненные правила игры в какой-либо сфере неизбежно приводят к тому, что некоторые лучшие практики при этом приносятся в жертву, чтобы не налагать чрезмерных обязательств на тех, кто давно использует практики гораздо менее совершенные. Так и в данном случае недовольство возникает, например, из-за того, что проект предусматривает более длительные сроки выплаты правообладателям собранных с пользователей средств, чем существующие сейчас в некоторых организациях по коллективному управлению сроки. Естественно, такие организации вполне могут удлинить свои сроки до «законодательных». Но вернемся к проекту.

Директива исходит из принципа, что сегодня крайне важную роль в накоплении и распространении информации о цифровом контенте (в отсутствие единых баз данных) играют организации по коллективному управлению правами. Поэтому именно в их отношении проект устанавливает ряд обязанностей, способствующих большей доступности такой информации. Кроме этого, немало положений Директивы посвящены облегчению процесса выдачи лицензий, прежде всего, на музыкальные произведения различным провайдерам онлайновых музыкальных сервисов. В том числе лицензий мульти-территориальных. Для этого предусмотрены принципы сотрудничества между различными организациями по коллективному управлению.

В то же время не был забыт и еще один важный момент. Постоянно развивающееся законодательство об интеллектуальных правах крайне редко содержит развернутые нормы, касающиеся процесса передачи полномочий на управление охраняемыми объектами. И особенно редки правила, регулирующие деятельность и устанавливающие ответственность тех, кто получает полномочия на управление правами. Достаточно частые серьезные обвинения организаций по коллективному управлению в злоупотреблении своими правами являются тому подтверждением. Директива содержит детально проработанные положения об участии правообладателей в процессе принятия основных решений такими органиазциями и о принципах прозрачности их деятельности как перед правообладателями, так и перед обществом в целом.

Поэтому, несмотря на существующие критические замечания в адрес проекта Директивы, его стоит признать важной вехой, знаменующей постепенный поворот в сторону выработки новых сбалансированных принципов интеллектуального права в цифровой сфере.

Далее приводится авторский перевод проекта Директивы.

Читать дальше…Проект Директивы ЕС о коллективном управлении авторскими и смежными правами и мульти-территориальном лицензировании прав на музыкальные произведения в целях онлайнового использования на внутреннем рынке