Изменения в антипиратском законе 2015

С 1 мая 2015 года начали действовать поправки в так называемый антипиратский закон (закон о борьбе с пиратством, обзор предыдущей версии см. здесь). Теперь он будет применяться к обращению в интернете любых (кроме фотографий и произведений, полученных способами, аналогичными фотографии) объектов авторских и смежных прав (их перечень установлен ст. 1259 и ст. 1304 Гражданского кодекса).

Принятие антипиратского закона наглядно демонстрирует манипулятивный механизм, известный в юриспруденции как эффект «скользкого пути» (slippery slope): первоначальный закон во избежание острой критики принимается в узком виде («чтобы не повредить пользователям») под предлогом защиты самых затратных объектов (фильмов), а новая версия громогласно обосновывается «несправедливостью» прежнего закона («почему это одни правообладатели получили преимущество, а остальные страдают без защиты»). В итоге, на весь интернет набрасывается правовая сеть, изначально неумело сплетенная для особых случаев.

Поправки устранили лишь одно явное противоречие первой редакции, не затронув ворох прежних ошибок и недостатков. Главная беда – сохранен генеральный принцип антипиратского закона: ради сиюминутной выгоды крупных правообладателей можно поступиться конституционными правами и свободами, принципами справедливости, правилами логики, да и просто закрыть глаза на тенденции развития права, общества и глобальной сети. В законе нет даже минимального уважения к владельцам сайтов и пользователям интернета. Они представлены заведомыми врагами правообладателя, которым нужно быстро и без усилий помешать, дабы они не причинили вреда его деньгам. Как это вяжется с общеизвестным фактом, что граждане – основные источники доходов правообладателя, а их творческий потенциал служит цели развития общества и процветания государства, законодателя не волнует: сами, мол, виноваты, раз не умеют лоббировать свои интересы. Есть подозрение, что законодатель не испытывает особого уважения и к самим авторам (кроме небольшой когорты так называемых «профессиональных правообладателей»). Иначе он не стал бы столь безрассудно нагнетать негативное отношение общества к авторскому праву, вместо поиска разумного компромисса.

1) Одним из ярких свидетельств непродуманности закона может служить нашумевшая обязанность владельцев всех сайтов с 1 мая 2015 года публиковать сведения о своем наименовании и месте жительства. Начать с того, что из-за отсутствия внятной географической привязки требование распространяется на владельцев всех сайтов в мировой сети, доступных с территории России. Поскольку не конкретизированы виды и цели использования сайтов, обязанность возлагается даже на создателей личных страничек. Словом, коли уж вы решили выйти во всемирную паутину, будьте добры по всей форме представиться депутатам российской Государственной думы.

Любопытно, что обязанность раскрывать сведения о владельце сайта была введена в закон под предлогом того, что это поможет добровольному урегулированию претензий. Если правообладатели будут знать, кому прислать жалобу, они не побегут в суд или в Роскомнадзор за блокированием ресурса, а постараются решить дело миром. Вот только законодатель забыл обязать правообладателей поступать таким образом. Так что, уважаемые владельцы сайтов, будьте любезны принудительно поступиться своим конституционным правом на неприкосновенность частной жизни, а правообладатели, если захотят, обойдутся с вами помягче. По-моему, очевидно, что это не более чем пустой предлог для облегчения жизни правообладателей, чтобы им было проще искать администратора ресурса. Если уж законодатель так и не решился ввести обязательную досудебную стадию добровольного урегулирования споров, честнее было бы, по крайней мере, оставить на правообладателях такую обязанность в тех случаях, когда владелец сайта добровольно раскрыл сведения о себе, показав тем самым, что он готов к мирным переговорам.

Обратимся теперь к содержанию самой обязанности. Владелец каждого сайта обязан разместить «информацию о своих наименовании, месте нахождения и адресе, адресе электронной почте для направления заявления» о внесудебных претензиях правообладателей либо вправе создать на сайте сервис для отправки таких заявлений в электронной форме. Новая обязанность касается не только организаций, но и обычных пользователей, создавших сайт для личных целей.

Напомним, сведения об адресе и месте жительства традиционно относятся к персональным данным, распространение которых ограничено. Недаром законодатель принимал сложный, обросший массой разъясняющих документов, закон о персональных данных, предназначенный защитить конституционное право каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Закон ограничил круг доступных третьим лицам личных сведений; предусмотрел получение персональных данных только с добровольного согласия их обладателя (с возможностью отзыва уже предоставленных данных); запретил недобросовестное использование персональных данных. Но теперь в интересах меньшинства (владельцев интеллектуальных прав) конституционное право множества граждан одним махом урезается: право на неприкосновенность частной жизни становится, с точки зрения государства, менее ценным, чем право на защиту авторских прав. Не стоит полагать, что законодатель внезапно осознал важность интеллектуального продукта для развития общества. Скорее всего, это просто бонус «профессиональным» правообладателям, умеющим лоббировать свои интересы. А вот за счет чего раздаются подобные бонусы, отечественный законодатель уже давно не переживает.

Так что же делать владельцу сайта с 1 мая? Раз уж бремя возложено законом, разумным будет опереться на сам закон, благо его недостатки оставляют некоторую свободу выбора. Итак, закон требует размещать на сайте информацию о «наименовании» его владельца. Согласно п. 1 ст. 19 ГК гражданин «приобретает и осуществляет права и обязанности под своим именем, включающим фамилию и собственно имя, а также отчество», тогда как «наименование», по п. 1 ст. 54 ГК, индивидуализирует юридических лиц. Поэтому если владелец сайта не является юридическим лицом (организацией), наименованием он не обладает, поэтому указать его на своем сайте он и не сможет.

Далее, из смысла ст. 20 ГК и содержания Закона РФ от 25.06.1993 №5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» следует, что адрес проживания физических лиц в России определяется либо через «место жительства» либо через «место пребывания». Термин «место нахождения» используется для указания адреса организации (п. 2 ст. 54 ГК). Так что «место нахождения» владелец сайта, не являющийся юридическим лицом, указать также не может.

С «адресом» все несколько сложнее. Можно было бы и здесь исходить буквалистски из того, что такое сочетание терминов «место нахождения и адрес» закон опять-таки применяет только к юридическим лицам в ст. 54 ГК (поскольку эти два идентификатора у организаций могут разниться). Но все-таки адрес, конечно, есть и у физических лиц. Вот только закон не разъясняет, какой адрес имеется в виду: адрес места жительства, адрес получения корреспонденции (например, абонентский ящик), адрес уполномоченного на принятие претензий представителя, адрес, где работает владелец сайта (если получать письма в офисе ему удобнее по какой-то причине). С формальной стороны, достаточно указать любой из этих адресов. Либо можно использовать обстоятельство, на которое указывают все комментаторы новых правок к закону: за неразмещение информации на сайте ответственность пока не установлена. Единственное неблагоприятное последствие для владельца сайта, если он не укажет свой адрес, касается «развязывания рук» правообладателя. Не найдя на сайте никаких контактных данных, тот волен сразу добиваться блокирования ресурса, не отвлекаясь на предварительные мирные переговоры. А вот если контактные данные на сайте были, но он их проигнорировал, то можно добиваться признания правообладателя злоупотребившим своим правом на защиту, если блокировка ресурса причинила вред его владельцу. Хотя, конечно, шансы на это невелики. В любом случае, владельцам тех сайтов, где посетители регулярно размещают контент, стоит озаботиться доказательствами своей добросовестности и разместить на сайте если не специальную форму для подачи жалоб, то, по крайней мере, адрес для получения обычной и электронной корреспонденции.

Подводя итог, подчеркнем, что с 1 мая 2015 года все владельцы сайтов обязаны размещать адрес электронной почты для направления заявлений правообладателями. При этом юридические лица должны также указать свое наименование, место нахождения и адрес, а физические лица – адрес для получения корреспонденции.

Обратим внимание еще на один момент. Требование раскрывать личные сведения в любом случае касается только владельцев ресурса, но не его пользователей. Поэтому, например, пользователи страниц в социальных сетях не обязаны идентифицировать себя. В то же время создатели страниц (равно как и любые иные пользователи, размещающие контент) остаются обязанными идентифицировать себя, если являются обладателями или распространителями информации, как установил тот же закон еще в 2006 году. Доступность таких сведений необходима, прежде всего, по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации. Напомним, что высшие суды в последние годы недвусмысленно давали понять, что за распространение порочащих сведений должны отвечать те, кто первоначально их разместил, а не те, кто перепечатал статью со ссылками на первоисточник. Так, Верховный суд в 2014 году указал: «Поскольку оспариваемые сведения являлись воспроизведением материалов, ранее распространенных в сети Интернет другим лицом, которое могло быть установлено и на котором в силу статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации лежит обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений и их порочащих характер, суд не нашел правовых оснований для удовлетворения иска в этой части» (Определение Верховного Суда РФ от 18.12.2014 №305-ЭС14-6510 по делу №А40-157433/13-51-778). Аналогичная позиция приведена в Определении ВАС РФ от 20.08.2013 №ВАС-11084/13 по делу №А75-1015/2012. Однако не стоит забывать, что по другим делам, когда речь идет уже о «политически неблагонадежной» информации, суды нередко привлекают к ответственности не только тех, кто ее перепечатал, но и тех, кто просто разместил на нее гиперссылку. Подобный подход хотя и противоречит международной практике и правовым принципам, но, к сожалению, именно он поддерживается российскими судами.

2) В рассматриваемом законе опять оставлен без разъяснений термин «информация, необходимая для получения объектов авторских или смежных прав с использованием информационно-телекоммуникационных сетей». По смыслу закона, не имеет значения, правомерно или неправомерно размещается такая информация, главное, что сам объект распространяется в сети без законного основания. Если законодатель относит к ним обычные гиперссылки или элементы информационных статей, мы видим еще одно серьезное отступление от международной судебной практики и посягательство на конституционную свободу искать, получать, передавать, производить и распространять информацию.

3) Единственная исправленная ошибка касается требований Роскомнадзора и провайдера хостинга, а также обязанностей владельца сайта после вступления в силу судебного акта (к слову, что это за акт, так и не разъяснено). Раньше Роскомнадзор уведомлял провайдера хостинга о необходимости удалить контент; провайдер требовал от владельца ресурса удалить и(или) ограничить доступ; а если владелец не удалял контент (но просто ограничивал доступ), то провайдер должен был заблокировать доступ ко всему ресурсу. Теперь Роскомнадзор и провайдер будут уведомлять о необходимости ограничить доступ, а владелец сайта сам решает, ограничить доступ к контенту или удалить его. Его он не делает ничего, то провайдер блокирует доступ к ресурсу.

4) Предварительные меры по блокированию контента и сайтов по-прежнему не соответствуют признакам обеспечительных мер (ст. 139 ГПК). Поэтому для их принятия не требуется правовых оснований, а их отмена невозможна. Законодателя такая ситуация уже несколько лет не смущает. Делаем вывод, что обращение за судебным актом служит «ширмой» для прикрытия примитивного механизма экстренной блокировки. Правообладатели получают оружие защиты, и вроде как имеется видимость соблюдения международной практики. Хотя реально суд не выполняет обязанность следить за соблюдением закона.

5) Несколько слов о добровольном урегулировании спора без обращения в суд или административный орган. Вряд ли этот механизм будет действенным. Даже в названии статьи ст. 15.7 подчеркивается конфликт: «Внесудебные меры по прекращению нарушения авторских и (или) смежных прав в… сети «Интернет», принимаемые по заявлению правообладателя». Речь идет не о «внесудебном урегулировании», не о выяснении правомочий и добросовестности сторон, не о поиске компромисса, но о внесудебном рычаге давления на владельца сайта, от которого ему не так-то легко избавиться. Прежде всего, заявитель не должен доказывать наличие у него прав на спорный объект, достаточно указания «на наличие у правообладателя прав на объект авторских и (или) смежных прав, размещенный на сайте» и указания на «отсутствие разрешения правообладателя на размещение на сайте в сети «Интернет» информации, содержащей объект… или информации, необходимой для его получения с использованием информационно-телекоммуникационной сети». То есть владелец сайта обязан принимать на веру любое утверждение, что обратившийся к нему владеет правами на контент, и что контент размещен без согласия правообладателя. А после этого в течение суток обязан удалить спорный объект со своего сайта. Он может увеличить этот срок, но не более чем на 48 часов, если в течение первых суток направит заявителю уведомление с просьбой восполнить недостающие сведения, устранить неточности или ошибки. Правда, за этим следует иезуитское замечание, что отправлять уведомление владелец сайта может только один раз. И даже если предполагаемый правообладатель не устранит ошибки и неточности, и не восполнит недостающие сведения, владелец сайта обязан контент удалить. Если же он абсолютно уверен в своей правоте, то обязан не только написать об этом правообладателю, но и предоставить доказательства. В этом случае он может контент не удалять, до получения определения суда или требования Роскомнадзора.

Несложно заметить, что приведенный механизм оставляет большое пространство для злоупотреблений со стороны правообладателей или тех, кто без достаточных полномочий действует от их имени. Они ничем не рискуют и ничего не обязаны разъяснять. А владелец сайта не только не имеет права и времени что-либо проверить, но и обязан в сжатые сроки разъяснить свою позицию и собрать доказательства. К сожалению, ничто не мешает недобросовестным лицам, прикинувшись правообладателями, воспрепятствовать работе интернет-проекта, создать ненужные проблемы добросовестным владельцам сайтов или даже вытянуть из них коммерчески ценную информацию с приложением конфиденциальных документов.

В отсутствие обязанности правообладателей направлять заявления о внесудебном урегулировании и ответственности за неподачу цель принятия новых правил представляется туманной. Впрочем, одну вещь новая статья все-таки проясняет: теперь ни один владелец сайта не может чувствовать себя спокойным, внедрив механизм добровольного рассмотрения претензий правообладателей, если такой механизм не будет соответствовать приведенным выше драконовским требованиям. Законодатель четко дает понять: либо вы играете по этим правилам, либо забываете о своей добросовестности.

6) Наконец, о вечном блокировании сайтов. С 1 мая Мосгорсуд получает право принимать решение о постоянном блокировании доступа к сайту, на котором неоднократно (т.е. хотя бы 2 раза) и неправомерно размещались объекты авторского или смежного права или информация, необходимая для их получения. При этом никакого значения не имеет, кто именно разместил на сайте контент, для чего вообще создан сайт и какую долю в его содержании занимал спорный контент или информация, необходимая для его получения. Учитывая легкость создания зеркал пиратских сайтов и их перемещения на другой адрес, стоит ожидать, что страдать от вечной, неотменяемой блокировки будут только добросовестные владельцы сайтов, волею случая имеющие тот же IP-адрес, что и пиратский ресурс.

В общем, изменения в антипиратском законе, вступившие в силу с 1 мая 2015 года, не исправляют практически ни одного его недостатка. Он остается таким же однобоким, противоречивым, скверно сформулированным образчиком лоббирования узко цеховых интересов вопреки здравому смыслу, конституционным принципам и международной практике. При этом он расползается на новые сферы, захватывая все объекты авторских и смежных прав, кроме фотографий. Предусмотренный в нем механизм внесудебного удаления спорного контента служит простой цели нейтрализовать альтернативные модели мирного урегулирования претензий, чтобы расширить карательный арсенал профессиональных правообладателей.

Количество просмотров: 2 184

Оставьте комментарий