Новый закон о борьбе с пиратством в интернете

Изменения 2015

С 1 августа 2013 года вступает в силу новый Закон о борьбе с пиратством в интернете (Закон от 02.07.2013 г. №187-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях»). Его стремительное принятие, к сожалению, лишило возможности многих заинтересованных высказать свои пожелания и опасения, чтобы добиться более-менее сбалансированного акта, как того требует развитие современного общества. Осенью планируется принятие новых похожих законов, охватывающих более широкий круг объектов исключительных прав. Хочется надеяться, что в них уже будут учтены многие критические замечания, высказанные в ходе активного общественного обсуждения данного документа. Для сравнения напомним о том, что несколько дней назад во Франции отменили жесткий закон HADOPI по борьбе с пиратством в сети из-за его неэффективности и высоких рисков нарушения фундаментальных прав; Великобритания не первый год откладывает введение в действие и дорабатывает закон DEA, посвященный противодействию нарушениям в глобальной сети, все по тем же мотивам; а в США на рассмотрении находятся законопроекты о внесении существенных правок в хорошо известный DMCA, для защиты прав пользователей.

Приведем пояснения относительно основных моментов нового закона, которые могут затронуть большое количество добросовестных участников интернет-отношений. Смотрите также:

1. Процедуры удаления контента по Закону о борьбе с пиратством в интернете

2. Сравнение с иностранным законодательством

 1) Прежде всего, обращает на себя внимание странная непоследовательность нового закона в описании процедур борьбы с пиратством с привлечением интернет-посредников. В ряде развитых стран распространен следующий порядок защиты интеллектуальных прав в глобальной сети. Правообладатели, обнаружив нарушение своих прав, обращаются к предполагаемому виновнику с требованием устранить их. Если реакции нет, правообладатели направляют соответствующему интернет-посреднику уведомление по установленной форме. Посредники принимают меры по ограничению доступа к сомнительному контенту или удаляют его, чтобы избежать своей ответственности за содействие нарушению. Владелец такого контента приобретает право направить посреднику или правообладателю свои встречные возражения, которые ведут к восстановлению доступа к контенту, а спор передается на рассмотрение суда. После исследования всех обстоятельств дела решается судьба спорного контента, вплоть до блокирования доступа ко всему ресурса, если он будет признан активно вовлеченным в пиратство. Вроде бы вполне логичный и достаточно простой порядок, учитывающий права всех задействованных лиц, одновременно минимизируя угрозу причинения вреда чьим-либо интересам. Однако в новом российском законе процесс защиты распался на несколько невзаимосвязанных процедур, каждая из которых слабо стыкуется с действующим законодательством и с системой прав человека. Действительно, как будет показано дальше, закон предусматривает сразу три процедуры (в порядке появления в документе): принятие судом по требованию правообладателей предварительных обеспечительных мер, без соблюдения особых процессуальных требований; обращение правообладателя непосредственно в Роскомнадзор за удалением контента с приложением некоего вступившего в силу судебного акта (который может не совпадать с определением о предварительных обеспечительных мерах), что, независимо от содержания судебного акта, может привести к блокированию всего интернет-ресурса; обращение правообладателя с заявлением напрямую к провайдеру, предоставляющему возможность размещения материалов в интернете, на основании которого провайдер обязан принять некие не конкретизированные «необходимые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуальных прав» под угрозой привлечения к ответственности самого интернет-посредника.

Читать дальше…Новый закон о борьбе с пиратством в интернете

Британский суд об использовании чужих товарных знаков в качестве ключевых слов

gavelПолтора года назад мы рассматривали решение Суда справедливости Евросоюза, в котором давались разъяснения на запрос британского суда относительно использования чужих товарных знаков в качестве ключевых слов. На основании приведенного в нем толкования Высший суд справедливости Англии и Уэльса 21 мая 2013 года вынес решение по делу Interflora Inc. v Marks and Spencer Plc. Напомним, в нем крупная торговая сеть Marks and Spencer обвинялась в незаконном использовании товарного знака истца «Interflora» в составе нескольких ключевых слов, влекущих показ рекламы конкурирующих услуг ответчика. Дело может служить наглядной иллюстрацией подхода британских судов к рассмотрению подобных споров. Тем более что проблема заимствования чужих товарных знаков актуальна сейчас для права всех государств.

В практике Суда Евросоюза выработаны шесть условий, наличие которых свидетельствует о нарушении исключительного права на товарный знак пользователем идентичного обозначения (ст. 5(1)(а) Директивы 89/104/EEC):

– спорное обозначение используется третьим лицом в пределах соответствующей территории;

– использование осуществляется в ходе коммерческой деятельности;

– отсутствует согласие владельца товарного знака;

– обозначение идентично товарному знаку;

– товары или услуги, в отношении которых используется обозначение, тождественны товарам или услугам, применительно к которым зарегистрирован товарный знак;

– такое использование обозначения причиняет вред или способно причинить вред функциям товарного знака (функциям удостоверения происхождения, рекламной, инвестиционной или коммуникативной).

По поводу первых пяти условий у английского судьи Арнольда вопросов не возникло, но вот наличие шестого подвергалось сомнению. Что и побудило его обратиться в Суд ЕС. Стоит отметить, что Суд ЕС с самого начала рассмотрения подобных дел не включал в число возможных нарушителей владельцев рекламных сервисов. И уже неоднократно он признавал допустимым, с точки зрения свободной конкуренции, использование чужих товарных знаков в качестве ключевых слов, если такие действия не причиняют вреда знаку или его владельцу.

Первая функция товарного знака – удостоверение происхождения товара (origin function). Как отметил Суд ЕС, действия третьего лица, использующего ключевое слово, идентичное охраняемому товарному знаку, причиняют вред данной функции знака, если обычные пользователи приходят к ошибочному выводу о деятельности такого третьего лица: например, что оно является частью коммерческой сети владельца товарного знака или иным образом с ним экономически связано. Что немаловажно, к обычным интернет-пользователям Суд ЕС отнес «достаточно хорошо информированных и достаточно внимательных пользователей». Соответственно, тот факт, что некоторые потребители (плохо осведомленные или невнимательные) испытывают сложности с пониманием реальной экономической взаимосвязи двух организаций, еще не свидетельствует о причинении ущерба удостоверительной функции. Поэтому национальный суд должен оценить, насколько местные обычные пользователи хорошо осведомлены о конкуренции и взаимодействии компаний Interflora и Marks & Spencer, чтобы сделать вывод, была ли функция удостоверения происхождения в конкретном случае ущемлена действиями ответчика.

Читать дальше…Британский суд об использовании чужих товарных знаков в качестве ключевых слов

Суд Евросоюза о доменных именах и метатегах

11 июля 2013 г. Суд Евросоюза вынес интересное решение по делу С-657/11 (Belgian Electronic Sorting Technology NV (BEST NV) v Bert Peelaers, Visys NV). В нем было установлено, что доменное имя сайта и метатеги могут быть признаны формой ненадлежащей рекламы, если они включают чужие торговое наименование и/или название продукции, поскольку внушают потребителям недостоверное представление о деятельности владельца сайта. Следовательно, если предприниматель по каким-либо причинам не может защитить свои интересы положениями права интеллектуальной собственности, он может опереться на нормы законодательства о рекламе. Владельцам же коммерческих сайтов стоит принять во внимание выводы Суда, чтобы уменьшить риски предъявления претензий конкурентами.

Спор возник между двумя бельгийскими компаниями, ведущими конкурирующую деятельность в сфере производства и поставки однородной продукции. Первая компания (истец) обвинила вторую, учрежденную ее бывшим сотрудником, в недобросовестном использовании наименования первой компании и названий ее продукции для продвижения товаров. В доменное имя одного из своих сайтов ответчик включил аббревиатуру наименования истца: «www.bestlasersorter.com». Кроме того эту же аббревиатуру и название товаров первой компании он использовал в качестве метатегов на своем сайте. В результате, как установил национальный суд, при поиске по ключевым словам в системе Google сайт ответчика занимал второе место в поисковых результатах. Истец увидел в этом следствие неправомерного использования своих обозначений. Поскольку товарный знак истца (на акроним торгового наименования) находился в самом начале процедуры регистрации, он попытался обосновать свои требования законодательством о рекламе.

Национальный суд направил в Суд ЕС преюдициальный запрос: включается ли регистрация и использование доменного имени, а также использование метатегов на сайте в понятие «реклама», согласно Директивам ЕС 84/450/EEC и 2006/114/EC о сравнительной и вводящей в заблуждение рекламе.

Суд Евросюза дал следующие разъяснения.

Читать дальше…Суд Евросоюза о доменных именах и метатегах

Суд Евросоюза о компенсации за частное копирование

27 июня 2013 г. Суд Евросоюза рассмотрел несколько важных вопросов об уплате сборов за свободное копирование произведений в личных целях (объединенные дела С-457/11 – С460/11). Поскольку Россия лишь недавно вступила на этот не простой путь, критикуемый и обсуждаемый специалистами, не лишним будет обратить внимание на полезные разъяснения, данные авторитетным европейским судебным органом.

Суть спора составили возражения ряда крупнейших производителей принтеров и иной множительной техники (Kyocera, Epson Deutschland GmbH, Xerox GmbH и др.), возражающих против требований немецкого общества по сбору вознаграждений VG Wort об уплате сборов с реализуемой ими продукции. Напомним, Директива ЕС 2001/29 (InfoSoc) предусматривает выплату в пользу правообладателей справедливой компенсации, в частности, в следующих случаях изъятий из исключительных прав:

– при воспроизведении охраняемых произведений (за исключением нотных текстов) на бумаге или аналогичных носителях, осуществляемом с применением любой фотографической техники или иных процессов, обеспечивающих сходный результат, правообладателю должна быть выплачена справедливая компенсация (ст. 5(2)(a) Директивы);

– при воспроизведении физическим лицом на любых носителях для личного использования и в целях, не являющихся коммерческими ни прямо, ни косвенно, правообладателю должна быть выплачена справедливая компенсация, с учетом того, применяются ли или не применяются к охраняемым объектам технологические меры защиты, предусмотренные ст. 6 Директивы (ст. 5(2)(b) Директивы).

Суд Евросоюза дал свои разъяснения по следующим вопросам.

Читать дальше…Суд Евросоюза о компенсации за частное копирование